Владимир Калюжный: Почему никто не наказан за резкий скачок цен на ГСМ?

Итоги нынешнего года волгоградских аграриев не радуют. Да, урожай получен немалый, но что с ним делать? И каким будет новый сезон, если горючку пришлось покупать по 80 руб за литр дизеля?! Об этом и другом изданию АиФ-Нижнее Поволжье честно рассказал руководитель ООО ««Щелканинвест» Жирновского района Волгоградской области Владимир Калюжный.

Склады забиты, спроса нет

— Настоятельно рекомендуем своим клиентам, которые разместили у нас зерно на хранение, забрать его как можно скорее, — об этом говорил руководитель одного из элеваторов региона ещё в начале лета. Хранилища зерна уже тогда были забиты под завязку, существующих мощностей катастрофически не хватало.

При этом цены на пшеницу стыдно даже озвучивать — который год они неоправданно низкие. Зато стоимость солярки в канун уборочной взмыла до небес.

Что происходит? Это не единственный вопрос, который задают сейчас сельхозпроизводители всей страны. Сейчас ситуация накалена до того, что ряд руководителей хозяйств всерьёз рассматривают вопрос о сокращении посевов.

Общероссийская бизнес-премия «Золотой продукт России», которой недавно было отмечено ООО ««Щелканинвест» Жирновского района Волгоградской области — большое событие для хозяйства. Хотя к наградам коллективу не привыкать: высокая культура земледелия и столь же выраженная социальная ответственность за родной край всегда отличали стиль работы сельхозпредприятия под руководством простого русского крестьянина — так называет себя Владимир Степанович Калюжный.

Но в этот раз награда не порадовала, так как слишком много накопилось проблем в сельском хозяйстве, и решать их никто не спешит. Об этом в открытую говорил на форуме в Москве на церемонии вручения Владимир Калюжный. И прежде всего его беспокоят последние события в отрасли.

«Это предательство и саботаж»

— Всё, что произошло с ценами на горючку — это предательство и саботаж, — считает опытный руководитель. — До тех пор, пока мы будем стесняться называть вещи своими именами, дело не сдвинется с мёртвой точки.

Своё отношение к сельхозпроизводителям, да и к остальным жителям страны, нефтяники продемонстрировали, подняв цены в начале уборочной страды. Знали, что крестьянам деваться будет некуда.

Формальным объяснением резкого дефицита послужила остановка Астраханского НПЗ на плановый ремонт.

— Но позвольте, — возражает Калюжный, — во-первых, и до этого заводы успешно переживали ремонты, и ничего подобного не происходило, во-вторых, к сожалению, мало кто интересуется статистикой, а зря. Для сельского хозяйства страны, по моим подсчетам, требуется 3,7 % всего производимого в стране топлива, потому остальные работающие заводы спокойно закрывают потребность в дизеле. Так что кивать на Астрахань просто несерьёзно.

И в первом, и во втором случае возникает много вопросов к государству — почему никто до сих пор не понёс наказание за резкий скачок цен на ГСМ?!

— Продолжаем считать дальше, — рассуждает Владимир Степанович. — Раньше соотношение цен на зерно и дизель позволяло сельхозпроизводителям спокойно жить и развиваться: совсем недавно за килограмм зерна я мог приобрести три литра дизельного топлива. Сейчас за тот же условный литр я должен отдать уже 8 кг пшеницы!

Давайте посмотрим счета-фактуры. Топливо мне пришлось закупать трижды: в сентябре прошлого года я приобретал дизтопливо в Саратове и литр обошёлся 53 руб. 52 коп. с НДС. В сентябре этого года покупал дважды, при этом саратовцы отпускали дизтопливо по цене 73 руб. 64 коп. с НДС, а в Волгограде в том же месяце я был вынужден заплатить уже по 84 руб. 85 коп. с НДС. При этом цена зерна продолжала падать!

«Мы сейчас не нужны»

Что будет дальше — не знает никто, но очевидно, что цены на топливо уже вряд ли вернутся к прошлогодним показателям.

— Зачем тогда государство рассказывает о поддержке сельхозпроизводителей и о стимулировании производства зерновых? — продолжает Владимир Степанович. — Судя по той политике, которую мы наблюдаем, сельхозпроизводители сейчас не нужны.

Удел российских крестьян — всегда надеяться на лучшее. На госзаказ, на интервенцию, на зерновую сделку, на то, что государство наконец-то повернётся к ним лицом, осознав, что и этим терпеливым людям нужна поддержка.

Но пока каждый живёт своей жизнью. Нет протекционизма в системе реализации зерна, нет здорового лобби в правительстве, способного отстаивать интересы сельхозпроизводителей, нет уверенности в завтрашнем дне.

ЧТО БУДЕТ С ЗЕМЛЁЙ ЗАВТРА?

— Пшеница — главная, можно сказать, стратегическая культура наших полей, — подчёркивает руководитель «Щелканинвеста».— Но фермер поневоле задумается: а стоит ли мне вкладывать столько сил и средств в пшеницу или рожь, если сеять, например, тот же нут намного выгоднее? Да и покупатель на эту культуру есть всегда.

Кстати, нутом в ООО «Щелканинвест» занимаются много лет, и об этой культуре руководитель хозяйства может рассказать многое. Хозяйство обеспечивает себя сортовыми семенами, продаёт излишки, и все, кто приобретал их, довольны ежегодными урожаями. Но если все кинутся выращивать исключительно нут или горчицу, или подсолнечник, что тогда будет с полями и продовольственной безопасностью страны?

— Уже сейчас мы наблюдаем истощение почвы на полях тех хозяев-временщиков, для которых сиюминутная выгода затмевает вопросы будущего плодородия и сохранения почв, — говорит Владимир Степанович. — Более-менее стабильная цена держится на подсолнечник, но эта культура выносит из почвы столько полезных веществ, что требуется порядка пяти лет, чтобы восстановить естественное плодородие земли. Тем не менее даже в нашем районе мы наблюдаем картину, когда земля нещадно эксплуатируется. И никому до этого нет дела!

Я уже всерьёз рассматриваю вариант оставить часть земель, отведённых под пшеницу, незасеянными: обработки от сорняков мы все проведём, но сеять не будем. Какой смысл вкладывать силы и средства, если цены на зерно ниже его себестоимости? Убедился: такие же мысли есть и у некоторых сельхозпроизводителей, столкнувшихся с трудностями при сбыте зерна и значительных убытках.

Обложили

Отмечает опытный аграрий и то, насколько ужесточается контроль за производством зерна, при этом не всегда принимаемые меры можно назвать разумными и оправданными.

Шулерские условия игры — так именует Калюжный не так давно введённую систему контроля за оборотом сельхозпродукции:

— Есть ФГИС «Меркурий», «Сатурн», есть ФГИС «Зерно», — перечисляет он. — Осталось придумать ещё ФГИС «Бревно» с целью контроля, из каких досок, например, собрана мебель, ещё какие-нибудь ФГИСы. Почему тогда не существует ФГИС «Нефть», чтобы был предельно прозрачен процесс производства и реализации одного из главных ресурсов стран — топлива? Если это народное достояние, тогда всё должно быть прозрачно.

Контроль, безусловно, нужен, так же, как и планирование, но всё надо делать с умом, просчитывая возможные последствия.

Почему сейчас так стремительно стали сворачивать производство животноводческие хозяйства средней руки? Потому, что их поставили в невыносимые условия: навоз приравняли по вредности чуть ли не к радиоактивным отходам. И бетонная чаша определённых параметров нужна для складирования, и постоянный отбор анализов, и только после пяти лет, опять-таки по результатам анализа, навоз можно будет вывозить на поля. Это бред, рождённый в кабинетах поколением ЕГЭ, которое реальную ферму видело только на картинках! Это касается и животноводства, и растениеводства — кризис назрел везде.

Калюжный, посвятивший жизнь сельскому хозяйству, считает: такими непродуманными действиями власть отбивает всякое желание работать на земле. Если ничего не менять, то существующий сегодня разумный баланс крупных, средних и мелких хозяйств будет разрушен, на рынке останутся несколько крупных монополистов. К чему это приведёт село и тех, кто всё ещё хочет работать на родной земле, продолжать возрождать хутора и станицы и кормить страну — сейчас это вопрос номер один.